Под подушкой заверещал будильник. Гусеница прихлопнула его не глядя и разлепила глаза. За окном мело. Гусеница с отвращением вылезла из-под одеяла и побрела на кухню ставить чайник. Сказилки толпились на подоконнике и смотрели на зиму, дружно вздыхая и повизгивая от восторга. Пока гусеница пила чай, сказилки о чем-то шушукались. А потом стали рядком, показали лапками в сторону окна и просительно запищали. Гусеница подавилась чаем.
- На улицу? Неееет.. Ни за что.
Сказилки жалобно загалдели, слезая с подоконника и карабкаясь к гусенице на колени. Уселись рядком и заныли, тыкая пальцами в сторону окошка. Хныкали, ныли, просили и даже требовали. Гусеница махнула рукой и уступила. Сказилки горохом посыпались на пол.
- Только оденьтесь потеплее! - крикнула она им вслед.
Нарядившиеся сказилки приковыляли на кухню. Одна из них была в маленькой шапочке с проковырянными дырками для глаз и лапок. Две другие - в крошечных варежках. Еще одна сказилка замоталась в длинный шарф на манер мумии и посверкивала глазом между шерстяными витками. Гусеница мельком подумала, что сказилки, должно быть, ограбили игрушечный магазин, вздохнула и вся компания попрыгала вниз по ступенькам. Во дворе сказилки немедленно полезли в сугроб дружить со снежинками и лепить снеговика размером примерно с воробья. Гусеница потопталась немного рядом, а потом скомандовала "Строй-ся!" и пошла на улицу. Сказилки цепочкой потянулись следом, оглядываясь и маша лапками снеговичку, торчавшему на краю сугроба.
На улице сказилки быстро запыхались. Поспевать за гусеницей, не попасть никому под ноги и не сдуться ветром было серьезным испытанием для малявок. Первой сломалась самая маленькая сказилка в валенках не по росту. Она все время отставала и ужасно боялась потеряться. Так что, споткнувшись о палочку от мороженого, она запищала и чуть не разревелась, и тут же была подхвачена на руки и сунута в карман. Потом у другой сказилки замерзли лапки. У третьей размотался шарфик.. В конце концов, гусеница подошла к работе вся облепленная сказилками. Сказилки вертели головами, стараясь запомнить все-все, и пытались ловить снежинки на лету.
На работе, в подсобке, ссадив всех сказилок на стол и налив им в блюдце горячего чая, гусеница занялась развешиванием и раскладыванием по всем горизонтальным поверхностям мокрых и холодных сказилкиных одежек и обувок. А сказилки столпились вокруг вытребованной книжки сказок, листали страницы, разглядывали картинки и очень завидовали бумажным сказкам. Сказки в книжке очень важничали и со сказилками не разговаривали. Гусеница время от времени заглядывала в подсобку. Сказилки грызли печенье, пили чай, смотрели картинки в книжках, пугались факса и пытались рисовать огрызком карандаша на бумажках.
К вечеру сказилки умаялись и начали засыпать кто где. Гусеница собрала их в варежку и сунула в карман. Дома сказилки были вытряхнуты на диван, побродили по нему, зевая, потом забрались под подушку и уснули. Так сказилки ходили смотреть на зиму :)
Эту сказилку писала не Гусеница. А Очень Хороший Человек, Пожелавший Остаться Неизвестным. Как я пообещала, имени не называю, но и присвоить себе сказилку не хочу. Тем более, что судьба у этой сказилки была трудная. Она провела несколько месяцев на шкафу, научилась охотиться на мух, скучать, впадать в некое подобие летаргического сна и все равно надеялась, что ее когда-нибудь напишут. Раз в неделю, когда со шкафа вытирали пыль, и сказилку брали на руки, она открывала глазки и раз за разом получала в ответ: "Не сейчас". И снова тянулись дни..
А потом сказилку все же сняли со шкафа, постирали в раковине с мылом, отмыли ей все грязные лапки, вытерли пушистым полотенцем, расчесали, накормили, напоили чаем, завязали бантик на макушке и - написали:
Та самая спасенная сказилка :)
К концу лета зарядили дожди. Земля на пустыре размокла и хлюпала, на дне консервной банки, заботливо укрытой ярким пластиковым пакетом, упрямо копилась ржавая лужица, и оно теперь все чаще коротало непогоду под навершием ворот, вместе с нахохлившимися воробьями.
Дождь постукивал серыми пальцами по неплотно пригнанным доскам; в щелях набухали капли. Оно ежилось и чихало, пугая воробьев, ерзало на жердочке и разглядывало людей.
Люди прятались под мокрыми зонтами. Но разглядывать их было интересно. Интереснее, чем короткую асфальтовую дорожку по другую сторону ворот, упиравшуюся в заросший травой пустырь.
Давным-давно на пустыре хотели сделать детскую площадку. С гремящей жестяной горкой, непременной кучей песка, радостно-скрипучими качелями и деревянными идолами Кота-в-Сапогах и Бабки-и-Дедки. С тех далеких пор остались только одинокие ворота с надписью «В сказку» и пустырь. На котором оно и завелось.
Завелось еще в начале лета, незадолго до солнцестояния. Во время одуванчиков, коротких светлых дождей, упругих облаков и вездесущей пыльцы. Тогда оно прыгало на надутых пакетах, пускало зайчиков консервными крышками, разглядывало жуков сквозь осколки бутылок и плело в траве гнезда. Чтобы лежать в теплых солнечных лучах и смотреть, как меняется цвет неба. Ему было весело. Но чем длиннее становились ночи, тем чаще оно задумывалось, что пора бы ему уже случиться.
Однако люди, ходившие мимо пустыря, и даже собачники из окрестных домов, регулярно посещавшие пустырь по важным делам своих псин, совсем не хотели, чтобы с ними что-то случалось.
И никто, совсем никто не верил в надпись на воротах.
А оно пряталось в своих травяных гнездах или в большой консервной банке под ярко-желтым пакетом, подглядывало за людьми и грустило. Недолго и несильно - облака еще были упруги, а ветер пах пыльной листвой и горячим асфальтом.
Но дожди шли все чаще и облака расползались по серому небу клочьями ваты. Ему начали сниться сны. Оно научилось зевать. И сидеть на жердочке целыми днями, печально разглядывая людей. Оно просто еще не знало. Что сны копятся внутри, мешаясь с солнечными зайчиками, облаками, одуванчиками и ожиданием осени, настаиваясь в настоящее. И что все чудеса обязательно случаются.
Гусеничка была худой. С тонкими ручками и ножками. Ее пытались накормить, приговаривая, что если плохо кушать, никогда не станешь бабочкой. Но гусеничка так и не понимала связи противной манной каши с яркими крыльями за спиной. Рядом с ней всегда были симпатичные толстенькие гусеницы, твердо уверненные в том, что уж кто-кто, а они станут бабочками, причем самыми красивыми, какие только есть на свете. Они даже рисовали себя бабочками, старательно раскрашивая картинки цветными карандашами и фломастерами, и их хвалили за эти рисунки и вешали их на стену в школе. Это называлось "выставка". Хотя, по правде говоря, бабочки из гусениц не вылуплялись уже давно. Гусеницы вырастали, женились или выходили замуж за других гусениц, со временем производили на свет других гусеничек и переставали верить в бабочек.. У них теперь были совсем другие заботы. И все же, ставя на стол перед маленькими гусеничками тарелку манной каши, они приговаривали: "Кто хорошо кушает кашу - станет бабочкой".
Гусеничка же считалась бахнутой. Она плохо ела, смотрела на солнце сквозь тонкие прозрачные пальчики и свято верила в бабочек. Хотя никогда их не рисовала. Ее вера не нуждалась в картинках. Хотя, как злословили прочие гусенички, если из нее и получится какая-нибудь бабочка, то только самая завалящая. Моль. Тусклое создание, сидящее в темном уголке и осыпающее с тонких крыльев бледную пыль несбывшихся надежд. В общем, у гусенички с окружающими было то, что гусеничкина мама осторожно называла "некоторые проблемы". И гусеничка частенько убегала куда-нибудь и тихо плакала в уголке. А потом бродила по опустевшей детской площадке и рисовала мелом на асфальте, сидя на корточках, пока не становилось слишком темно и холодно и надо было идти домой..
И, как у всех грустных сказок, у этой сказки тоже был плохой конец. Однажды заплаканная гусеничка решила, что не хочет больше жить, вскарабкалась на самую большую горку в округе, зажмурилась и прыгнула вниз. У нее не выросли крылья. Ее не подхватили ангелы. И она очень больно стукнулась обо что-то большое и теплое. Большое и теплое сказало "Ой!". И больше не сказало ничего. Гусеничка лежала с закрытыми глазами и думала, что теперь она точно умерла и никто больше не будет ее дразнить. Но уж очень болела ушибленная коленка. И ухо тоже чесалось.. И было совсем непонятно, умерла она или нет. Но тут ее осторожно усадили и стали вытирать чем-то, похожим на большой носовой платок. Гусеничка осторожно приоткрыла один заплаканный глаз. Потом другой. И увидела улыбающиеся серые глаза. Только глаза. Все остальное было белым. "Ангел.." - прошептала гусеничка и все же почесала зудящее ухо. Кто-то тихо засмеялся и гусеничка тоже улыбнулась.
Большое и теплое с серыми глазами оказалось белым кроликом. Точнее, это он так сказал, двигая длинными ушами. Но гусеничка улыбалась и мотала головой. Уж она-то знала наверняка. И прекрасно понимала, что никакой это не кролик. А самый настоящий ангел..
Эта сказка не грустная. Грустная сказка закончилась, когда гусеничка прыгнула с горки. Потом началась совсем другая сказка. Хорошая. Говорят, что гусеничка с тех пор больше не плакала. Ведь у нее был самый настоящий ангел. А ангел - это лучше, чем бабочка. Еще говорят, что из этой гусенички все-таки вылупилась самая настоящая бабочка. Хотя некоторые утверждают, что это была никакая не бабочка, а самый настоящий ангел. Есть еще некоторые, кто говорит, что гусеничка на самом деле разбилась в тот день, прыгнув с горки. Но вот это уже точно враки.
Эту сказку испокон веков рассказывают по вечерам, когда маленькие кролики уже лежат под одеялом и посверкивают глазами в полутьме. И когда крольчата спрашивают: "А на меня тоже когда-нибудь упадет маленькая гусеница?", им отвечают: "Непременно. А потом из нее вылупится маленький ангел. И вы всегда будете вместе". И успокоенные крольчата засыпают, крепко обняв тряпичную гусеничку с глазками-пуговками и широкой улыбкой.
А потом пройдут зеленые дожди, снег растает и из темной земли вылезут первые фыркающие травинки. Пройдет еще немного времени и появятся волосатые бабочки. Они будут щекотать стебельки мохнатыми животиками и изо всех сил тянуть их вверх, чтобы те росли быстрее. Строго говоря, это совсем не трава, да и бабочек можно назвать бабочками лишь условно. Но все равно - волосатые бабочки дергают травинки за уши вверх, а травинки смеются и старательно растут. Так оно все и происходит, на самом-то деле..
Настоящее муранское стекло делали из морской воды - зеленоватой и почти прозрачной. Искусство это было сродни магии или пению - если не вкладывать в него душу, ничего не получится. Это потом уже всякие шарлатаны придумали делать стекло из песка, но разве же это стекло? Песок всегда остается песком, а вода - водой. В настоящем стекле всегда живет тихий шепот морских волн, а в песчаном - только пыльный шелест песка.. Говорят, старый мастер, последний из знавших секрет морского стекла, долго стоял на башне и смотрел, как желтый африканский ветер дует над мостовыми из круглых морских камешков, еще помнящих поцелуи волн. А потом улыбнулся и рассказал свою тайну ветру. Ветер до сих пор хранит ее, но не очень-то и крепко. Потому что по миру все еще ходит клеймо старого мастера - маленькая черепашка, плывущая в зеленоватой толще настоящего муранского стекла..
Снег здесь соленый и пахнет тмином. Зимой им посыпают свежие рогалики с нежной хлебной корочкой. И утренний вопль "снег идет!" заставляет тебя вскакивать с кровати и бежать к окну, теряя тапки. И правда - снег. Нежные белые хлопья в прозрачном сероватом воздухе. И значит, через полчаса я пойду из маленькой пекарни по поскрипывающим тротуарам, прижимая к груди бумажный пакет с маленькими горячими рогаликами, посыпанными зябкими солеными снежинками. И как они не тают в горячей печи? - спрашиваю я раз за разом. а булочник молчит и улыбается в седые усы, припорошенные снегом..
- Жила-была лесная крыса, звали ее Пимп, - залепетала малявка, застенчиво глядя на слушателей сквозь растопыренные пальцы. - Она очень, очень боялась грома...
- Ну, а дальше? - подбодрил ее Снифф.
- Вот и вся история, - сказала крошка-малявка и уползла от смущения в мох."
© Туве Яннсон "Муми-тролль и комета"
Вот примерно такая вот сказилка и прискакала недавно. Рассказывать ее было как-то глуповато. Но сказилка согласилась нарисоваться.
Солнечные лучики, они же солнечные зайчики - это такой огромный детский сад. Все пищат, визжат, пихаются, толкаются, не слушаются и только и думают, как бы чего натворить. Самое любимое занятие - на закате, когда солнце падает за горизонт, спрятаться в какую-нибудь щелку и вылезти только ночью. Посмотреть, как это - когда темно. Ночь вообще привлекает солнечных зайчиков. Полночи скакать на какой-нибудь дискотеке, вопить писклявыми голосами и знакомиться с зайчиками от зеркального шара. Или качаться на хрустальной люстре и с завываниями читать плохие стихи. В общем, занятий столько, сколько самих зайчиков. И каждый может найти себе дело по душе.
А один солнечный лучик, расхрабрившись, решил сделать страшное. Пойти ночью на кладбище и увидеть все своими глазами. Днем это не казалось каким-то подвигом, но сейчас, во влажной плотной темноте, солнечному лучику было совсем не до смеха. Он почти полз вдоль тропинки и икал от страха. Все было темное, незнакомое, и его слабый свет не разгонял темноту, в которой непременно водились ужасные чудовища с зубами. Солнечный зайчик поджимал уши, почти не дышал и маленькими шажками крался дальше. Он был уже у самых ворот кладбища, когда где-то совсем рядом хрустнула ветка. Нервы у лучика не выдержали, он зажмурился, заверещал и бросился бежать, не разбирая дороги.
Но убежал он недалеко. Потому что наступил кому-то на подол, кто-то ойкнул, а зайчик споткнулся и шлепнулся в траву у тропинки, так и не разожмурив глаз. Но потом любопытство пересилило и лучик приоткрыл один глаз - посмотреть, на кого же он наступил. И увидел хитрые глаза и легкую улыбку, ниже - шелковое кимоно и узорчатый пояс оби, а еще ниже.. "Ой, какие волосатые ноги!" - потрясенно пискнул солнечный зайчик и тут же зажал рот обеими ладошками. Но было поздно. Слова уже вылетели изо рта. А девушка опустила оттоптанный лучиком подол и захихикала странным тявкающим смехом.
Девушка оказалась лисицей-оборотнем. А солнечный зайчик очаровался по самые уши. Девушка показала ему кладбище. И не только кладбище. Влюбленный лучик каждую ночь оставался на земле и со всех ног бежал к рощице, где ждала его лисица. А потом решил, что возвращаться совершенно необязательно. Ему и тут интересно. Вот так вот и появились на земле блуждающие огоньки. Или, как их еще называют, лисьи огоньки. Это очарованные солнечные лучики, которые решили остаться с любимыми. И тем, кто их увидит, очень повезет в жизни. Только это секрет. Тсссс...
Зимой ангелы всегда стучатся, перед тем, как войти в окно. Они тщательно вытирают ноги на подоконнике, вешают пальто на оконный шпингалет и ставят сапожки под батарею. Ангелы любят сидеть рядком на диване, толкаться, хихикать, грызть печенья или сухарики и рассматривать картинки в книжках. А ты в это время, если тебе уж совсем нечего делать, можешь заштопать им шерстяные носочки. У ангелов они тоже протираются на пятках. Спасибо тебе не скажут. Просто широко улыбнутся, натягивая заштопанный носочек. А потом при встрече тебе будут демонстрировать заштопанную пятку, смешно подпрыгивая на одной ноге и улыбаясь. Ангелы приходят по вечерам, дуя на замерзшие пальчики и очень радуются большой кружке горячего чая - еще бы, ведь им весь день пришлось лепить снежинки к завтрашнему снегопаду.. Иногда бывает так, что задремлешь в кресле, проснешься - а их уже нет. Окно тщательно закрыто, лужа воды, натекшей от сапожек, аккуратно вытерта, кружки стоят в раковине, а все книжки с картинками стоят на полке. Еще бы. Ведь они ангелы..
Летом еще интереснее. Ведь летом столько забот! Вытряхнуть тучки от пыли, открыть глаза одуванчикам и самое главное - раскрасить бабочек. Бабочками занимаются лишь самые маленькие ангелы. Бабочки у них вместо человеческих книжек-раскрасок. Ангелы раскрашивают их крошечными кисточками, а бабочки тихонько хихикают - им щекотно.. Летом стоит только открыть окно - и они уже тут как тут. Сидят на подоконнике, протягивают тебе ромашки и счастливый четырехлепестковый клевер, болтают ногами, свесив их наружу и гладят воробушков, посадив их себе на колени. Воробьи прижмуриваются и разве что не мурлыкают.. Ангелы помогают траве расти, поддергивая травинки вверх, пальцем расколупывают почки, чтобы листики поскорее увидели свет, и насыпают пыльцу в цветы. Только вчера видела, как мимо окна пролетал смешной маленький ангел, весь перемазанный в пыльце. Он чихал так, что у него даже веснушки подпрыгивали.. Сейчас дождь. Окно открыто. На соседней крыше сидит взъерошенная ворона. А рядом стоит очень серьезный ангел в дождевике и резиновых сапожках и держит над ней зонтик. Отсюда не очень хорошо видно, но мне кажется, что ворона улыбается..
Серый тусклый вечер серого тусклого дня. Темно. Мокро. Низкие тучи почти ложатся на крыши домов. Глупый одинокий щенок карабкается по ступенькам на чердак. Он просовывает удивленную мордочку в дверь, которую кто-то оставил открытой и разглядывает пыльные чердачные внутренности. Обходит какие-то сломанные двери и витки проводов. Чихает. Из разбитого окошка тянет влажным воздухом. Старая чердачная кошка щурит на него глаза и перестает облизывать лапу. Она подходит к нему и делает пару кругов. Щенок усаживается и с немым восхищением смотрит на диковинного зверя. Кошка взмахивает хвостом и выходит в окошко. Щенок, помедлив, вылезает за ней. Мокрая гремящая жесть скользит под лапами. Щенок предательски сползает к краю крыши. Кошка наблюдает. У щенка кружится голова. Коготки цокают по металлу. Страшно. Щенок повизгивает и смотрит на странного зверя. В ночном воздухе чайка взгрохатывает крыльями и падает вниз. Щенок закрывает глаза и сидит так, пока сердце загнанно бьется в ушах. Открывает глаза. Кошка уходит вдаль по гребню крыши. Щенок, перемазанный в чердачной пыли, медленно спускается по лестнице. Ступенька за ступенькой. Дверь квартиры приоткрыта. Кто-то стоит на площадке, перевесившись через перила и кричит: "Ну что, он там?.." Снизу что-то неразборчиво отвечают. Щенок входит в полосу света и зажмуривается. Его хватают на руки и задают сотню вопросов. Кричат вниз. Слегка шлепают. Несут мыться и чиститься. Потом он долго лежит на коврике в темноте и не может уснуть. Рядом лежат пожеванный медвежонок и мячик. Ткнуть мячик носом. Утащить медвежонка с собой. Все не то. Не так. Неправильно. А потом щенок засыпает. И ему снятся сны, от которых он повизгивает и дрыгает лапками. Сны про чердачную кошку, про мокрую скользкую крышу и птицу, которая упала.
В дверь позвонили. Вилка, выпущенная из рук, упала на пол. Не успела она обрадоваться, что придет женщина, как отлетела под шкаф - ее туда случайно запнули, пока бежали открывать двери. Вилка страшно растерялась. Она еще ни разу не была под шкафом. Да еще и не увидела, кто пришел. Почему-то это расстраивало ее больше всего.
Под шкафом было темно и совсем ничего не происходило. Это было совсем непохоже на ящик со столовыми приборами, в котором лежали острозубые вилки, щеголеватые ножи и блестящие ложки. В ящике всегда было шумно. Все смеялись, шутили, строили друг другу глазки и успокаивались только далеко заполночь. Под шкафом было тихо. Там лежали маленькие комочки пыли и иногда боком пробегал маленький паучок. Он прятался за дальней ножкой шкафа и выглядывал оттуда, страшно тараща глазки.
Вилка провела под шкафом два дня. На душе у нее было тихо. А на третий день под шкаф просунулся нос пылесоса и вилка радостно звякнула об насадку. Ее вытащили, повертели в руках, похмыкали и бросили в раковину. Потом вилку вымыли горячей водой, сунули в сушилку, а потом и в ящик. Сказать, что вилка была рада - ничего не сказать. Она рассказывала о случившемся с ней, хихикала и сплетничала, пока язык у нее не начал заплетаться. Потом в ящике все затихли и заснули. И только вилке снилось, что она под шкафом и паучок пробегает, боязливо на нее поглядывая. А потом они с паучком даже подружились. Во сне.
Гончар сидел на табуретке и уныло смотрел на осколки любимой кружки. Не прошло и минуты, как кружка упала со стола и, как водится, разбилась. Гончар был безутешен - это была его любимая кружка. А то, что его знакомый художник нарисовал на ней уютного черного кота, который тоже разбился вместе с кружкой, делало из разбитой чашки самую настоящую Большую Трагедию. Но кому, как не ему, знать, что кружки разбиваются? И гончар, вздохнув, стал сметать осколки.
Потом он сел и задумался. Говорят, что кружки, как и всякая посуда, бьются к счастью. Но никакого счастья гончар не испытывал. Это было неправильно. И с этим определенно надо было что-то делать. Гончар думал целых два дня, отрываясь только на еду. А через два дня он нечаянно уснул и во сне придумал, как исправить эту большую несправедливость с битой посудой.
Проснувшись, он первым делом полез на чердак и долго громыхал там всякими штуками, чихая от пыли. А потом спустился, держа в руках шкатулку со своими детскими богатствами. Он как следует покопался во всяких железячках, фантиках и осколках цветных стекол, а потом раскрутил гончарный круг и начал лепить. И в каждый кувшин, кружку, вазочку или горшок он старательно упрятывал какое-то из детских сокровищ: монетку с дыркой, цветной камешек, стеклянную бусину или обкатанное морем стеклышко.
Люди на самом деле больше не расстраивались так сильно, разбив глиняную посудину. Ведь среди осколков всегда находилось что-нибудь интересное, что примиряло с грустью от разбитого кувшина. А гончар все лепил свои горшки и кружки, запекая в них не только монетки, но и грибные дожди, хорошие сны и нечаянные удачи. Говорят, в особо понравившийся ему горшок он запек даже упавшую звездочку, но, по-моему, это уже неправда. Но кто что знает.. Так что если у вас разобьется любимая кружка, посмотрите внимательно в осколках и там обязательно найдется что-то хорошее. Ведь посуда бьется к счастью :)
"Но карнавала не будет.. Карнавала нееет.." - напевал дворник, шаркая метлой по камням мостовой. Он слегка лукавил - карнавал был. Но закончился. И дворник сметал в кучу обрывки серпантина и бумажных гирлянд, изредка останавливаясь, чтобы помахать рукой сонному Арлекину или Птице в помятых перьях, загулявшим до утра и медленно бредущим домой под светлеющим небом. Дворник провожал их глазами и опять принимался сметать мусор.
Иногда он наклонялся и шарил пальцами среди фантиков и смятых бумажных стаканчиков и поднимал звякающий бубенец, сломанный веер или оброненную перчатку. Он вертел пестрые штучки в руках, хмыкал и складывал в карман своего видавшего виды дворницкого фартука. Они были ему не нужны - просто красивые осколки прошедшего карнавала. И метла снова шаркала по темной брусчатке.
Дома дворник вытряхивал собранные богатства на стол и внимательно рассматривал. Перья, застежки, бубенцы и пуговицы обиженно хмурились и молчали. Они все еще никак не могли простить своим бывшим хозяевам то, что их потеряли. Их, таких красивых, таких нарядных и замечательных - и потеряли, словно что-нибудь ненужное! А тут еще этот дворник, разглядывающий их сияющими глазами ребенка.. И обрывки карнавальных костюмов задирали носы и молча страдали над своей трагической судьбой.
Дворник не обижался на них - он вообще был незлобивый. Он попросту развешивал находки на гвоздиках, набитых в стены и терпеливо ждал. Со временем обрывки оттаивали, начинали интересоваться соседями и ночами тихим шепотом рассказывали друг другу истории. А в темноте лежал совершенно счастливый дворник и слушал, слушал.. А после следующего карнавала на стенах появлялись гордые надутые новички, а вместе с ними - и новые сказки..
А потом дворник пропал. Поговаривали, что его видели в порту, когда он
покупал билет на корабль, идущий в дальние страны. Но наверняка не знал никто.
Шепоток продолжался неделю, а потом городские власти решили сходить к дворнику
домой. Дверь была не заперта. А внутри все стены были завешены перстрыми
обрывками, стоял тихий шепоток и пахло сказками. Они вышли их дома, прикрыли
дверь и посоветовались между собой. А наутро на двери появилась аккуратная
табличка, на которой было написано:
МУЗЕЙ СКАЗОК
(пока дворник не вернется)
Звездочки были маленькие и круглые - как пуговки. Они смирно лежали в красивой стеклянной посудине в большом магазине и ждали, когда их купят. Спинка у каждой из них была закрыта специальной бумажкой - это были декоративные липучие звездочки из специальной пластмассы, которая светилась в темноте.
Иногда большая продавцовская ладонь зачерпывала звездочки и продавец, отсчитав необходимое количество звездочек, ссыпал их в пакетик и продавал. Уезжающие звездочки с радостью бы помахали остающимся лапками, но лапок у них не было. И купленные звездочки ехали домой в кармане, сумке или пакете и думали о том, что их ждет, таращась испуганными глазами в темноте. А ждало их всех примерно одно и то же. Человек залезал на стремянку и, доставая по одной звездочке, отлеплял бумажку и приклеивал звездочку на потолок или стену. Звездочки сначала очень пугались, а потом начинали светиться ровным желтоватым светом - совсем как настоящие звезды.
Хотя почему "как"? Звездочки считали себя настоящими и искренне верили в то, что снаружи на небе приклеены точно такие же звездочки. Днем их не видно, а вот вечером, когда на небе выключают большую лампу, они начинают светить.. Звездочки были совсем настоящими - как настоящие воздушные шарики или настоящие елочные игрушки. Потому что они приносили совсем настоящую радость тем, кто смотрел на них снизу вверх восхищенными глазами. И один секрет, которого почти никто не знает: иногда звездочки все же отлепляются и падают вниз. И если успеть загадать желание - оно обязательно сбудется..
Петух сидел на шпиле церкви и немигающими глазами смотрел, как далеко внизу серые волны медленно заливают город. Рядом с Петухом сидел хмурый кот в шарфе и ежился от порывов холодного ветра.
Они знали друг друга уже целую вечность - еще с тех пор, когда кот был маленьким котенком, а золотого петуха только установили на шпиле. Он так сверкал и светился в лучах утреннего солнца, что котенок не выдержал и полез на крышу - поймать и напобедить эту сказочную птицу. Петух с интересом наблюдал, как какая-то козявка, пыхтя, ползет все выше и выше, становясь все забавнее и забавнее.. Котенок же, забравшись на верхотуру, обнаружил, что птица великовата для того, чтобы ее поймать. Пришлось дружить.
Кот частенько залезал на шпиль и рассказывал петуху о том, что происходит там, внизу, о людях, о котах и мостовых, об окнах и лестницах, о сумерках, заползающих в подворотни и сквозняках, пахнущих листьями. А петух рассказывал ему о том, как солнце падает в море, о чем шепчут звезды и чем пахнет ветер, которого внизу совсем не слышно.. Они были такими разными. И именно поэтому им было хорошо вдвоем.
А потом начались зимние шторма. Низкие облака скрывали церковный шпиль, проливаясь холодным дождем, а злой ветер ломал деревья и бросался на стены, как зверь. Кот маялся и бродил от окна к окну, не находя себе места. Но когда с жестяным скрежетом с ближайшего дома сорвало крышу, не выдержал и он. Схватил шарф и выскочил на улицу.
Ветер дул такой, что было трудно дышать. Дождь шел волнами и приходилось крепко хвататься за камни мостовой, чтобы не улететь куда-то в мокрые сумерки. Лезть в такую погоду на шпиль церкви было безумием. Но петух там совсем-совсем один!.. И кот покрепче обмотался шарфом и полез. Петух был там. Он цеплялся за шпиль и смотрел вниз, в непроглядный туман. Кот ничего ему не сказал, только забрался к петуху на холодную скользкую спину и привязался шарфом. А потом они долго-долго молчали. А потом был рассвет. Кот не видел его, потому что спал. А петух смотрел на солнце немигающими глазами, думал о чем-то своем и улыбался.
Жила-была золотая рыбка. Настоящая золотая рыбка. Та, которая исполняет три желания. И была она из самого настоящего золота. Пятьсот какой-то там пробы. И даже сердце у нее было золотое - как и полагается настоящей золотой рыбке. Можно было бы рассказать, как она прожила долгую рыбью жизнь и исполнила много-много желаний - хороших и не очень.. Но на самом деле все было не так. Золотая рыбка оказалась слишком тяжелой. И утонула. А потом браконьеры выловили ее сетью и продали знакомому ювелиру. А тот ее переплавил, подумав, что краденая, а из золота наделал обручальных колец. Поговаривают, что эти кольца до сих пор ходят по свету, а получившие их живут долго и счастливо.. Вот и вся сказка о золотой рыбке.
Ей нравилось все большое: большие крепкие башмаки на толстой подошве, вместительные сумки, длинные шарфы и большие зонтики, которые не складывались до микроскопических размеров и не выворачивались наизнанку при первом же порыве ветра. Наверное, еще и потому, что сама она была довольно-таки небольшой. Однажды она выглянула в окно, когда шел дождь и увидела на асфальте совершенно замечательные лужи, по которым так здорово шлепать и скакать. Она быстро оделась и выскочила на улицу, прихватив с собой большой зонтик с изогнутой ручкой - ей хотелось шлепать по лужам, а не мокнуть под дождем.
На улице было мокро, холодно и дул ветер. Она радостно прыгала по лужам, укрываясь от дождя под большим зонтом, и даже пыталась петь песенки. Но тут внезапно налетел сильный ветер, подхватил ее вместе с зонтом и потащил в затянутое тучами небо. Она ойкнула от страха, вцепилась покрепче в ручку зонтика и зажмурилась. Потом ей стало скучно жмуриться и она осторожно открыла один глаз. Ветер по-прежнему нес зонтик куда-то вдаль, а она так и болталась, уцепившись за зонтикову ручку и обзывалась на себя фиговой Мэри Поппинс
Потом ветер стал стихать и зонтик начал опускаться. Она вовсю болтала ногами и пыталась рулить зонтиком, но все равно падала почти в самую середину очень некстати подвернувшегося озерца. Ветер дунул в последний раз и она таки умудрилась приземлиться на разлапистую корягу, торчавшую из воды. Ветер стих. Она закрыла зонт и огляделась. До берега было гораздо дальше, чем казалось сверху. Она пригорюнилась, села на корягу, разулась, закатала штаны и стала болтать ногами в прохладной озерной воде, приманивая идеи.
Но из воды вместо идеи высунулась хитрая рыбья мордочка. "Сидишь и не знаешь, как до берега добраться?" - спросила рыба. Она кивнула, ничуть не удивясь. Если она может летать на зонтике, рыбы вполне могут разговаривать.
- Мы можем оттолкать корягу до берега, - предложила рыба.
- А я вам что? - в свою очередь поинтересовалась она.
- А ты нам зонтик.
- А.. А зачем рыбке зонтик?..
Рыба уставилась на нее и укоризненно произнесла:
- Чтобы качаться. Из зонтиков получаются замечательные качели. Тем более, у твоего еще и ручка загнутая.
Она покивала в растерянности. Рыба нырнула и через несколько минут коряга вздрогнула и медленно поплыла в сторону берега, пока не застряла на мелководье. Она поддернула штаны вверх и спрыгнула с коряги. Из воды снова появилась хитрая рыбья мордочка. Она поблагодарила рыбу и отдала ей зонтик. Рыба подмигнула, сказала "Заходите еще" и нырнула. А она подхватила с коряги башмаки и пошлепала босиком по тропинке, размышляя о том, что кто бы что ни говорил, а рыбке зонтик нужен..
Гусеница очень страдала, что у нее нет зубов. Никаких. Гусеницам зубы не положены и приходится жевать так. Без зубов. Причем целыми днями. И гусеница жевала, потому что ничего другого ей не оставалось. А вечерами, перед тем, как свернуться клубочком и уснуть, гусеница втайне завидовала коровам. Коровы были большие. У коров было семь желудков. Коров кормили и чистили, а гусениц недолюбливали. И, что самое главное - у коров были зубы! Полный рот самых замечательных зубов, которыми так здорово жевать траву и всякие листья.. А ночами ей снились зубы. Много зубов. Человеческие, коровьи, собачьи, кошачьи, слоновьи зубы, которые торчат изо рта и зовутся бивнями.. Короче говоря, гусеница мечтала о зубах. Поговаривают, что именно из этой гусеницы впоследствии и вылупилась зубная феечка. Маленькая смешная феечка с полным ртом белых зубов. Теперь она летает по свету и собирает выпавшие и вырванные зубки. А если кто спросит, зачем ей столько зубов, я отвечу - для коллекции :)
Козявка была серая и противная. Она жила в норке под серым камнем, который лежал между корней большого дерева. А снаружи все было противное. И не серое. Что тоже было противно. Снаружи светило отвратительно яркое и жаркое солнце, дул быстрый холодный ветер, шел противный мокрый дождь, росла омерзительно зеленая трава и птички пели песни слишком радостными голосами.
Козявка никого не любила. Все вокруг были как полоумные. Вечно бегали, пищали, скакали и радовались. Хотя радоваться было ну совершенно нечему. Подумаешь, одуванчики. Или дождь. Или звезды на небе. Ночью вообще темно. И холодно. И солнца нет. Это днем оно ездит по небу, как сумасшедшее, хотя и без него тепло. А ночью, когда ничего не видно - где это ваше солнце? А все это птички и козявки, радующиеся утру? "Как прекрасен этот мир, посмотри..". Услышав такое поутру, козявка лишь натягивала себе на голову серую подушку и мечтала, чтобы все замолчали и дали ей доспать. Короче говоря, козявка никого не любила и ее тоже никто не любил. Маленькие козявочки иногда дразнили ее серой уродиной, а она обзывалась в ответ и кидалась в них мусором - вот чего-чего, а мусора в ее норке было много.
Так продолжалось уже долго и продолжалось бы еще столько же, пока в одну грозу с ужасным ветром в ее норку не занесло большую синюю стрекозу. Козявка ее бы не пустила, но стрекозу так швырнуло ветром, что она попросту выломала дверь и упала на пол. Козявка сначала испугалась. Потом перестала пугаться. А потом подняла дверь и даже подперла ее стулом, чтобы та больше не падала. Пока стрекоза приходила в себя, козявка страшно ругалась. Ругалась на все и на всех. На дождь, на ветер, на дверь, на стрекозу, снова на погоду и даже на соседей - на всякий случай. Наругавшись всласть, козявка перетащила стрекозу на коврик и даже накормила ее крошками - козявка была незлая, хоть и противная.
К утру дождь перестал и выглянуло солнце. Стрекоза попрощалась, поблагодарила козявку за ужин и ночлег, а на пороге обернулась и добавила: "Просто ты себя совсем не любишь. А мир - красивый". И улетела. А козявка лишь молча захлопнула за ней дверь, которая опять сорвалась с петель и ее снова пришлось поднимать и подпирать стулом. Козявка полдня просидела на табуретке. И еще полдня бродила по норке, пиная лапами всякий мусор и разные нужные вещи, которые немножко сломались и не починились.
А вечером дверь снова упала и в серую норку серой козявки ворвался ветер. Козявка отыскала старое зеркало, стерла с него пыль и показала сама себе язык. А потом принялась за уборку. Окрестные козявки всю ночь ворочались под звон и грохот, с которым козявка возила хлам на помойку в старом дырявом корыте. Выкинув кучу всего, козявка нашла старые тряпки и принялась за мытье. Серый коврик оказался зеленым, стол - желтым, на стенах нашлись картинки и даже отыскалось много лет назад пропавшее окошко, про которое козявка думала, что его украли проезжие кузнечики. Потом на печке, украшенной блестящими медными финтифлюшками, козявка нагрела воды и отправилась мыться сама. Какая же она была гряяяязнаяяяя... И вовсе не серая. Правда, голая, потому что все одежки были постираны и сохли на веревочке.
А рано-рано утром, когда солнце еще раздумывает, вставать ли ему или поспать еще немножко, уже не серая, а очень даже чистая и мытая козявка вылезла из норки, подвязала дверь веревочкой и полезла на большое дерево. Она лезла долго. Целый день. Все-таки дерево было большое, а козявка - маленькая. Мимо нее летали птицы. пробегали козявки и козявочки, а козявка все лезла и лезла вверх. И уже почти перед самым закатом вылезла на самую верхнюю веточку дерева, огляделась вокруг с огромной высоты и захихикала. Мир действительно был красивый. Стрекоза не соврала.
Что было дальше, я не знаю. Может, козявка осталась жить на дереве. Может, превратилась в кого-то совсем другого. Может, улетела на паутинке с осенними паучками. Но вниз она так и не спустилась. Правда, тут еще и со стрекозой неясно. Может, это вовсе и не стрекоза была, а какая-нибудь насекомая фея, только прикидывавшаяся стрекозой. Откуда мне знать? Но я знаю - не думаю, не гадаю, а именно знаю - что где бы сейчас ни была козявка, ей там хорошо. Ведь она любит себя. А мир - красивый.
Пуговицы вообще страшно любопытные создания. Они всю жизнь смотрят на мир широко открытыми глазами. Был бы у них рот, они бы, наверное, еще и все время болтали. Но рта у них нет. Только глаза. так что они с огромным удивлением таращат на мир круглые гляделки и стараются все-все запомнить. Да-да, пуговичные дырочки - это и есть их глаза. У некоторых особо любопытных пуговок бывает по четыре глаза, но обычно их все-таки два. Существуют еще и другие пуговицы - с ухом на спине. Но они какие-то совсем другие и я о них ничего не знаю. Я только про глазастых.
А эта пуговка была страшно любопытной даже по пуговичным меркам. Хотя внешне - самая обычная пуговка. Маленькая, круглая, черная, пришитая к рубашке. Пуговицы жили на рубашке, болтали ногами и тихонько переговаривались неслышными пуговичными голосами. Им было все интересно. Только одной неугомонной Пуговке все было мало. Ей хотелось посмотреть мир. И поэтому она требовала историй у пуговиц со всех остальных одежек, висевших в шкафу. Те рассказывали, польщенные вниманием. И только ушастые и безглазые пуговицы со старого пальто ворчали, что все это глупости, нужно трудиться и что где родился, там и пригодился. Это были пуговицы старой закалки и их никто не слушал.
Но Пуговке все равно хотелось чего-то еще. И когда она думала о долгих годах на этой рубашке, ей просто плохо становилось. А когда рубашка совсем порвется, пуговицы в лучшем случае отпорют и положат в коробочку. Лежи и жди, пока тебя снова не пришьют. А ведь могут и просто выбросить в мусорник. Отвезут тебя на страшную свалку и лежи там в куче мусора, помня, что пластмасса не разлагается.. От этих мыслей Пуговке становилось страшно и она ежилась, плотнее прижимаясь к родной рубашке.
А однажды рубашку взяли с собой на праздник в порт. Там было так весело! Флаги, корабли, оркестр с сияющими инструментами, певшими "умпа-умпа-умпа", много людей и корабли из разных стран. И Пуговка не выдержала. Она зажмурилась, оторвалась от рубашки, повисла на ниточке и спрыгнула вниз. Но толпа оказалась не для пуговичьих ножек. И было совсем ничего не видно. Короче говоря, Пуговка заблудилась. А вечером ее, бродившую среди кучек мусора, утащила в свою нору страшная портовая крыса. Пуговка перепугалась. Но так как она была несъедобной, крыса ее бросила и занялась своими делами. А Пуговка бочком выбралась наружу и задумалась.
Задумывалась она зря. Потому что ее вместе с сосисочным огрызком утащила к себе в гнездо ворона. Пуговка спряталась от нее среди прутьев гнезда и осторожно выглянула наружу. Мир никуда не делся. И река с отражениями огней все так же текла куда-то. В дальние страны - решила Пуговка и вздохнула. Плавать она не умела. Повздыхав еще немного, Пуговка заснула от огорчений и переживаний. А утром, как следует подумав и решив, что раз уж она тут, надо бы и попутешествовать немного, принялась слезать с дерева.
Попутешествовать ей удалось. Пуговка оказалась везучей. За свою пуговичную жизнь она повидала много стран и побывала даже в тропиках. Она ездила на приборной панели большой дальнобойной машины и смотрела на дороги, лентами разворачивающиеся под колесами грузовиков. Выступала в бродячем цирке вместе с акробатами и ей рукоплескал зал. Пуговка смешила людей вместе с уличными клоунами, месила тесто вместе с пекарем, крепко пришитая к его рубашке и смотрела на мир пуговичными глазками тряпичной зверушки. Пуговка плакала от восторга, пришитая к манжете скрипача и вопила от радости, вертясь на ниточке жужжалки. Она путешествовала автостопом вместе с хиппи и их сумками и пряталась в кармане, как талисман. А потом пуговица устала.
Она лежала в придорожной пыли и думала, что устала путешествовать. Устала прыгать с рубашки на сумку, а с сумки на кошелек. Пуговице хотелось домой. Можно даже в коробочку. Только Пуговка не помнила, где ее дом и это было ужаснее всего. Впрочем, рубашка за эти годы уже давно износилась и никто уже не помнит об оторвавшейся пуговице.. Пуговке стало очень себя жалко. Но пока она размышляла, поплакать ей или все же не стоит, раздался радостный писк. Пуговка не успела опомниться, как маленькие лапки подняли ее с земли и обняли, крепко прижав к пузу. Это была маленькая сказилка, которая еще не знала, про кого она. Точнее, теперь уже знала, что она Сказилка про любопытную пуговицу :)
Это была зверушка. Неведомая зверушка. Неведомая она была потому, что ее никто не видел. А никто ее не видел просто потому, что она была очень застенчивая. Это было давно. Давно, когда земля на самом деле была плоской. Синими вечерами зверушка выходила из дома и шла к краю земли. Там она садилась, свешивала лапки вниз и смотрела на звезды. Земля была плоской. И круглой. Поэтому, если звездной ночью сесть на ее край и свесить лапки вниз, земля оставалась за спиной. А звезды были везде. Впереди, слева, справа, сверху и даже снизу. А еще на краю земли всегда дул ветер. И если всю ночь просидеть так, лапки могут совсем замерзнуть. Поэтому зверушка всегда брала с собой носки. Полосатые. Она подходила к краю, развязывала узелок и доставала носки. Садилась, натягивала носки на лапы и устраивалась там до утра. Наверное, это было похоже на то, как если сидеть тихой летней ночью на краю длинного пирса, уходящего в океан, когда звезды отражаются в спокойной воде. Только здесь внизу вместо моря была холодная пустота, дышащая ветром, над которой можно было болтать ногами в полосатых носках. Когда начинало светать, зверушка вставала с нагретого местечка, завязывала носки в узелок и шла домой под бледнеющими звездами. А дома ее нередко ждал мрачный кошак, опять недосчитавшийся носков и поэтому не могущий уйти по своим делам. Ведь носков было всего десять пар - ровно четыре комплекта. А потом зверушка залезала под теплое одеяло и засыпала. А что ей снилось - я никогда не узнаю. Ведь зверушка жила давным-давно. Когда земля на самом деле была плоской...
Маленькая осень была на самом деле маленькой. Но все же достаточно большой, чтобы отправить ее на работу. Осени сказали, что она уже достаточно выросла, чтобы получить свое первое серьезное задание. И маленькую осень отправили в маленький городок. Осень очень перепугалась. Ее, конечно же, учили всему, что должна знать каждая осень, но вдруг оказаться одной в чужом городе.. И маленькая осень села на скамейку в парке и немножко поплакала мелким осенним дождиком.
Потом она успокоилась, вытерла нос и вздохнула. Тучки над ее головой расползлись в разные стороны и солнце снова засияло в синем небе. Надо было с чего-то начинать. Осень вздохнула и вытащила из кармана баночку с осенними мыльными пузырями. Легкий выдох - и по городу поплыли легкие радужные пузыри, серебристые паутинки и нежный запах влаги, опавших листьев и дымка из печных труб.
А утром в кронах деревьев появились первые брызги желтых листьев и сонные осенние мухи грелись на подоконниках в первых лучах уже немножко побледневшего солнца. Осень бродила по городу, выдыхала облачка пара в холодеющий воздух и раскладывала горсти желтых листьев в укромных уголках. Небо все чаще затягивалось акварельными облаками, а солнце по утрам просыпалось все с большим трудом, а иногда даже не вставало до самого полудня.
В лужах отражалось небо, а деревья украшались пестрыми листьями и гирляндами желудей и каштанов. Под ногами уже начинало шуршать, а в зябкие утра так не хотелось вылезать в холодные комнаты из-под теплого одеяла. Из шкафов повылезали теплые вещи, вкрадчиво обвиваясь вокруг мерзнущих рук и ног. Клочья тумана по утрам и тонкий лед на лужах. Маленькая осень очень старалась. Город ей нравился и она хотела сделать все как можно лучше. Вечерами из труб курился дымок, а по утрам дворники шаркали метлами по асфальту. А люди, выходя на улицу, поднимали голову, смотрели в небо и тихонько произносили, улыбаясь: "Осень пришла.."
Говорят, очки появляются на свет из рецепта. Правда, сами очки считают, что это всего лишь сказки для малышей и на самом деле все происходит совсем по другому. Но так или иначе, с рецептом или без, новенькие очки, недавно появившиеся на свет, сладко спали в ящике шкафчика, лежа в бумажном пакетике.
Но тут ящик выдвинули, пакетик вытащили, разбуженные очки бесцеремонно вытряхнули на яркий свет и, не успели они опомниться, немедленно нацепили на чей-то нос. Очки спросонья страшно перепугались и немедленно обляпались. Их сняли, протерли мягкой тряпочкой и снова посадили на нос. Очки крепко уцепились за нос обеими лапками и начали нервно озираться по сторонам.
Больше всего на свете им сейчас хотелось завизжать, забраться на макушку и сидеть там, вопя и трясясь. Но пищать они не умели, а отпустить нос, за который они крепко цеплялись, было выше их сил. Тем более, что очки страшно боялись упасть. Пришлось сидеть на месте, бояться, пугаться и стараться не сползать куда-то вбок. Вечером их сняли и положили в футляр. Измученные очки замотались в тряпочку и крепко уснули без снов.
А утром очки снова вытащили наружу и снова нацепили на нос. Очки уже немножко привыкли, так что смогли уже не только крепко держаться, зажмурившись, но и посматривать по сторонам. Им было уже не только страшно, но и интересно. Вообще же быть очками-которые-носят-на-носу оказалось очень интересно. Попробуйте сами - вам наверняка понравится :)
Зайку бросила хозяйка
Под дождем остался зайка...
Плюшевый заяц действительно был оставлен своей трехлетней хозяйкой на скамейке во дворе. Дождь не лил, но зайцу все равно было страшно обидно. Больше никто ничего не забыл, а его, замечательного желтого плюшевого зайца, бросили, как какую-нибудь ненужную вещь! Заяц был обижен и, по правде говоря, очень боялся бомжей. Он слышал про них, сидя в коробке с игрушками. Бомжи были страшные, вонючие и крали плюшевых зайцев, оставленных на скамейке без присмотра. Что они делали с зайцами потом, было неясно. Но наверняка что-то ужасное. И заяц решился. Он подполз к краю скамейки и смело плюхнулся вниз. "Уйду в лес. К настоящим зайцам! Буду жить на свободе. И никто не посмеет забыть меня на скамейке!" - думал он, крадясь вдоль кустов. Леса он никогда не видел, но, по его представлениям, парк вполне подойдет. Парк - это дикий край. И в парке обязательно живут зайцы. Они примут его в стаю и будут вместе бегать и нападать на поля с морковью.. Тут его честолюбивые мысли были прерваны мявканьем помоечной кошки, увидевшей плюшевого героя и решившей, что эта мягонькая тряпочка совсем не помешает ее недавно родившимся котятам. Заяц замер и завороженно уставился на страшного зверя, медленно приближавшегося к нему. Кошка была даже страшнее бомжей - большая, тощая и драная. Она мявкнула еще раз и заяц очнулся. Он страшно завизжал и опрометью бросился обратно. Домой. На скамейку. Куда угодно, лишь бы подальше от страшного зверя. Заяц пулей пролетел весь путь до родной детской площадки и вскарабкался на скамейку. Не успел он толком перевести дух, как послышался топоток и знакомые ручонки достаточно бесцеремонно сгребли его за ногу. И потом, болтаясь вниз головой по дороге домой, крутясь в стиральной машине и вися на веревочке с прищепками на ушах, натерпевшийся страху заяц зарекался от подобных приключений - отныне и навеки. Ну, или до следующего раза, когда его забудут на скамейке..
На коврике перед дверью стояла небольшая картонная коробочка. Не слишком чистая и порядком замусоленная. Она постояла в задумчивости, потом осторожно взяла коробочку кончиками пальцев, отперла дверь и вошла в квартиру. Поставила коробочку на кухонный стол, немножко помедлила и потянула вверх картонные створки, закрытые цветком. В коробочке недовольно закряхтели и она замерла. Потом резко открыла коробочку и на всякий случай отпрыгнула от стола. В коробочке завозились, а потом лапки ухватились за края и на свет появилась сонная рожица неизвестно кого. Во всяком случае, зверей таких она точно не знала. Рожица проморгалась, увидела ее и расплылась в совершенно неотразимой улыбке, продемонстрировав торчащие изо рта зубки в количестве шести штук. Потом обладатель рожицы нахмурился, закряхтел и попытался вылезти из коробочки, но потерял равновесие, шлепнулся обратно и жалобно заныл. Она подошла к столу, встала на цыпочки и вытянула шею, заглядывая в коробочку. Странное создание угрюмо сидело в уголке, но, завидев ее, бодро вскочило и завиляло хвостиком. Она глубоко вдохнула, выдохнула, сунула руку в коробочку и взяла его в руки. Существо оказалось теплым, приятным на ощупь и совсем нестрашным. Мурчало, если его погладить по спинке, басовито смеялось, кряхтело, сопело и знакомилось с пальцами.
Особых подробностей я не знаю, но он до сих пор живет у нее. Носит гордое имя Пантелеймон, вьет гнезда из носков, пьет чай из сувенирной кружечки и всячески создает уют в доме - по его собственным понятиям, конечно. Она считает его домовенком, хоть нигде и не сказано, что домовые должны быть размером с картошку, голые, красные и с хвостиком. Но ее это совсем не волнует. Единственное, чего она немножко опасается - когда-нибудь увидеть на коврике перед дверью еще одну коробочку..
Это не совсем обычная сказилка. Потому что обычно сказилки приходят сами и их только надо рассказать. Иногда сказилки приводят с собой картинки. Иногда нет. А тут гусеницу попросили: "Расскажи мне сказилку про полосатиков". Рассказываю :)
Откуда взялись полосатики - никто не знал. Но откуда-то взялись. Вернее, прибрели на озябших красных птичьих лапках. Они не рассказывали, кто они и откуда. Возможно, просто не умели. Но зато очень выразительно таращили глаза, переглядывались и переминались с ноги на ногу. Ноги у них и правда были примечательные. Вполне себе птичьи, с вечно озябшими пальцами. Откуда полосатики взяли себе такие ноги, никто не знал. А они, как водится, помалкивали. Может, ноги сами отросли. Может, полосатики их на что-то выменяли. Впрочем, неважно.
Полосатики и вправду были полосатые. Тем утром, когда они появились, некоторые спросонья приняли их за сиамских близнецов. На самом деле это было одеяло. Большое и теплое полосатое одеяло с прорезанными дырками для головы. Такое полосатое пончо на двоих. Другой одежды полосатики не признавали. Поверх одеяла они иногда носили сумку с разными разностями, но это было редко. Обычно полосатики бродили по свету налегке, оставляя за собой следы крестиками. Возможно, они были родственники хатифнаттам - те тоже всегда стремились к горизонту. Но у хатифнаттов был барометр. А у полосатиков было одеяло.
Зимой, когда было холодно, полосатики прыгали на красных лапких, пытаясь согреться. Люди, не разобравшись, давали им монетки. Полосатики смотрели удивленно, но монетки брали. И прятали под одеяло. Что они потом делали - неизвестно. Один раз видели, как полосатики кидали монетки в фонтан и радовались, как дети. И еще один раз видели, как полосатики зашли в булочную и купили себе кренделек. Потом одели его на шею и убрели куда-то, толкаясь под одеялом и наступая друг другу на лапки.
Сейчас полосатики живут в бумажнике. Жуют углы у дисконтных карточек и шуршат паспортом. А когда бумажник открывают, удивленно таращат глаза и в смущении шаркают лапками. Их выпускают погулять по столу и они бродят там, разминая ноги. Иногда они валяются под лампой, задирая лапки - греются. Иногда скачут на стирательной резинке или качаются на карандашах. Иногда останавливаются над скрепкой или крошками от печенья, долго смотрят и о чем-то переговариваются неслышными голосами. Потом подбирают понравившееся лапкой и запихивают под одеяло. Иногда трогают ногами клавиатуру, но залезть не решаются. А потом возвращаются обратно в бумажник - спать. Кажется, они нашли себе дом..
Синие птицы счастья, как и все прочие птицы, вылупляются из яиц. И растут себе синими птенцами, пока не превратятся во взрослых птиц. Надо упомянуть, что им с детства рассказывают о том, что они вырастут птицами счастья и они этим гордятся и немножко выпендриваются. И вот один синий птенец, пока мамы не было дома, услышал, как внизу, под деревом, кто-то хнычет. Он же птица счастья, пусть маленькая, но настоящая. И он должен помочь! С этими мыслями птенец вывалился из гнезда и даже умудрился спланировать на коротковатых крыльях. Посидев немного во мху, он подошел к хнычущему ежику, которого уже пытались утешить белочки и спросил, что случилось. Белочки не знали. А ежик был слишком маленький и толком не мог объяснить, что же случилось. Возможно, он и сам уже забыл причину хныканий и плакал просто так. С ежиками такое случается.. Птенец все внимательно выслушал и сообщил. что он синий птиц счастья и сейчас прямо сделает ежика счастливым. А счастливые ежики не плачут, это всем известно. С этими словами птенец расставил лапки пошире - для устойчивости, зажмурился, растопырил крылья и закряхтел. Он не очень хорошо знал, как именно делают счастливыми, но думал, что надо как следует напрячься и все получится. Вот он и усердно кряхтел, махал крыльями и изо всех сил жмурился. Зрелище было настолько смешным, что сначала захихикали белочки, а потом и ежик. Еще минута - и все они хохотали в голос и катались по земле от смеха. Довольный птенец открыл глаза и уселся в мягкий мох. Постепенно все успокоились. Ежик убежал по своим делам. Белочки втащили птенца обратно на дерево и посадили в гнездо. И мама прилетела.. А довольный птенец, засыпая, пробормотал, что он еще не птица счастья, но уже птенец радости.. Мама только улыбнулась. Уж она-то это знала точно.
Сказилки - очень странные существа. Стоит написать или даже рассказать хотя бы одну, как слух об этом неведомым образом разносится среди сказилок. И сказилки начинают приходить. А еще прибегать и иногда даже прилетать. Им просто очень хочется быть написанными. Настолько хочется, что они даже забывают о своей робости и боязливости.
Они берутся ниоткуда и появляются везде. Они сладко дремлют в тапочках или выглядывают из-за солонки. Грызут сухарики и висят на люстре. Спят в кармане или бегут за тобой, перебирая коротенькими ножками и попискивая от волнения. Бывает, остановишься на минутку - прочесть пришедшую смску - а сказилка уже стоит рядом и жует шнурок твоего ботинка. Ну как ее, такую малявку, оставишь на улице? Приходится брать с собой.
Иногда их ни одной. Иногда - целый выводок, не сказать - детский сад. Пищат, визжат, толкаются и дерутся из-за печенья. Недавно одна сказилка чуть в чае не утонула - шлепнулась в кружку. Пришлось ее ложечкой вылавливать и вытирать носовым платком. А вы когда-нибудь видели, как крошечная сказилка тихонько подбирается к карамельке с себя ростом, нападает на нее и, победив, долго шуршит фантиком, пытаясь развернуть?
Зато два десятка сказилок можно посадить к себе на колени и, выбрав одну, рассказать ее другим. Сказилки сидят тихо и внимательно слушают. Ночами сказилки спят. Одни залезают в коробку из-под цветных карандашей. Другие ночуют в карманах. И только самые маленькие свежие сказилки, которые очень боятся, что про них забудут и они так и останутся нерассказанными, скачут по одеялу, пищат, возятся и пытаются охотится на пальцы. Так продолжается, пока какая-нибудь сказилка постарше не вмешается и не объяснит им, что волноваться не надо или просто построит малявок - в зависимости от своего темперамента. Тогда все затихают и потихоньку засыпают.
Мне пора идти. Недавно пришла сказилка в ботиночках. А шнурки она завязывать еще не умеет - маленькая совсем. Так что я вооружаюсь пинцетом и иду завязывать ей шнурки бантиком. Главное - уговорить сказилку при этом не болтать ногами :)
Разноцветные скрепки лежали в коробочке и напропалую кокетничали друг с другом. Они очень нравились себе и другим и совсем не прочь были бы провести вместе очень много времени. Однако у людей было другое мнение. Они пальцами выковыривали скрепки из коробочки и соединяли ими какие-то скучные бумажки. А потом уносили эти бумажки и скрепки больше никогда не видели своих друзей. Их оставалось все меньше и меньше, и оставшиеся скрепки робко жалисьдруг к другу. А потом их и вовсе осталось две - черная и красная. Они крепко сцепились друг с другом и ждали. Потом в коробочку просунулись пальцы и вытряхнули скрепки на стол. Человек помолчал, глядя на скрепки, потом похмыкал, а потом смастерил из них двух человечков и оставил на столе. Скрепки взялись за руки и вздохнули. Так они и бродят вдвоем. Спят в ящиках, качаются на точилках для карандашей, а иногда залезают в коробочки со скрепками, складывают из скрепок человечков и убегают все вместе. Так что если у вас пропала коробочка со скрепками - это все они! :)
Смешинки - это такие хихикающие попрыгушки. Именно от них люди улыбаются и смеются. Смешинки кочуют по свету, запрыгивают в людей и просто скачут вокруг, словно мячики или солнечные зайчики. Смешинки бывают странствующие и чьи-то. Странствующие просто путешествуют по миру - скачут с лягушками, прячутся в птичьих перьях, летают на одуванчиковых пушинках, а иногда даже тайком переходят границу, вдвадцатером спрятавшись под одним листиком и очень стараясь не фыркать и не смеяться, чтобы пограничники не заметили. А чьи-то - это смешинки, все время живущие у Очень Хороших Людей.
И вот однажды случилось странное. Одна смешинка одного Очень Хорошего Человека загрустила. Она сидела в уголке и смотрела себе на ноги. И совсем даже не скакала и уж тем более не хихикала. Очень Хороший Человек, знавший все свои смешинки наперечет, очень огорчился. Он подошел к смешинке, сел на корточки и спросил у нее, что случилось. Но смешинка и сама не знала. Она просто шмыгала носом, разглядывала собственные ноги и вздыхала - в общем, грустила вовсю.
Очень Хороший Человек пытался развеселить смешинку, но у него ничего не получалось. Он пытался и пытался, а у смешинки уже жалобно дрожала нижняя губа и на глаза наворачивались слезы. Очень Хороший Человек вздохнул и вышел на балкон - подышать воздухом. А там то ли ветер нашептал, то ли птичка подсказала, но Очень Хороший Человек выскочил из квартиры и побежал вниз по лестнице прямо в тапочках. А через три минуты он вернулся, крепко сжимая в кулаке Особенную Маргаритку. Смешинка взяла маргаритку двумя руками и начала ощипывать с нее лепестки, приговоривая: "Любит.. Не любит.." Но тут ее остановил Очень Хороший Человек, шепотом сказав, что это совершенно Особенная Маргаритка. А особенная она тем, что у нее все лепестки - Любит. И это совершенно точно.
Смешинка посмотрела недоверчиво, но отщипнула еще один лепесток и сказала: "Любит". Потом еще один. И опять сказала: "Любит". Потом хихикнула и стала отрывать лепестки один за другим, с каждым лепестком убеждаясь, что да, таки любит. А еще через пять минут смешинка набила карманы лепестками, взяла ощипанную маргаритку и поскакала хвастаться удачей перед другими смешинками. А Очень Хороший Человек улыбнулся и пошел пить чай. Он ничуть не соврал - это и впрямь была Особенная Маргаритка :)
У смс короткая жизнь. Короче, чем у бабочки-однодневки. Ее пишут, отправляют, получают, стирают и все. Пять минут. А иногда сохраняют и смс живут в телефоне.. Смс должны быстро бегать и приходить в срок. А иначе ругаются на них, ругаются на связь и иногда даже меняют оператора.
Смс старательно набрали и, не успела она продрать глазки и прочесть сама себя, повесили ей на хвостик телефон отправителя, в лапки дали телефон адресата и послали. Смс полетела, не особо задумываясь и не глядя по сторонам. И - бум! Ровно на полдороге столкнулась нос к носу с другой смской. Они потерли шишки на лбу и уже было собрались ругаться, как заметили что-то интересное. Номер телефона в лапках у одной смс совпадал с номером телефона на хвосте у другой, и наоборот. Проще говоря, две смс столкнулись ровно на полпути. Разумеется, они почувствовали друг к другу симпатию и отправились посидеть на кстати подвернувшемся облачке. Они сидели, болтали ногами и переговоривались тонкими пронзительными голосками. А в это время их напрасно ждали у телефонов и потихоньку огорчались..
Наконец, смс попрощались, пожали друг другу лапки, поправили номера телефонов и полетели куда следовало. Надо ли говорить, что им очень обрадовались, хотя и поворчали немножко на качество связи. Так уж получилось, что обе эти смс сохранили. И они до сих пор живут в телефонах и иногда вспоминают об этой встрече, а другие смс им завидуют..
Перед сном я кладу телефон под подушку. Приходящие смс тихонько жужжат мне прямо в ухо и иногда рассказывают сказки. Я сплю. А проснувшись, обнаруживаю, что рядом на подушке сладко спит сказилка, растопырив руки и ноги и укрывшись краешком одеяла.. Ну как ее не рассказать?..
Гусеница была страшной соней-засоней. Она могла проспать весь день и всю ночь. Ее будили на завтрак, на обед и на ужин, а все остальное время она вполне могла проспать. Ей было достаточно натянуть на ноги носочки - мама говорила, что пятки всегда должны быть в тепле - забраться на листик куда-нибудь в тенек и спать, пока не позовут домой. Так было и сегодня. За исключением того факта, что веточкой выше сидел птенец и примеривался к гусенице. Он уже знал, что гусениц едят и они вкусные, но не был уверен, едят ли спящих гусениц. Тем более, гусениц в носочках. Носочки его особенно смущали. Птенец подумал, что правильнее всего было бы разбудить гусеницу, попросить ее снять носочки и тогда уже съесть. Но бесцеремонно расталкивать незнакомую гусеницу казалось ему совершенно невежливым. А есть все равно хотелось. И птенец принял соломоново решение - подождать, пока гусеница проснется. Прошел час. Потом другой. У птенца бурчало в животе, да так, что гусенице снилось море. Птенец ждал. А гусеница спала.. Закончилось все тем, что птенца позвала мама - ужинать. А потом позвали и гусеницу. Птенец хотел было спросить у мамы, можно ли есть незнакомых спящих гусениц в носочках, но после еды отяжелел и заснул. А гусеница даже и не узнала, что ее сегодня чуть было не сьели. А мораль? Носите полосатые носки и они помогут вам в жизни :)
Кусочек стекла был совсем маленький. Даже не кусочек, а капелька. Размером с ноготок на мизинце - если, конечно, у вас не очень большие мизинцы. Мастер смотрел на него поверх очков и думал. Стеклянные зверушки уже стояли рядком и остывали, растопырив руки, ноги, лапки и крылья. Крошечная душа, которой не досталось ни одной зверушки, перестала порхать, уселась мастеру на нос и умоляюще заглянула ему в правый глаз. И мастер решился.
Он снова нагрел кусочек стекла и начал инструментами вытаскивать из него что-то, похожее не то на ростки, не то на усики. Душа нетерпеливо топталась на плече у мастера и наблюдала. Отростков становилось все больше и больше. Потом высунулся любопытный носик и две блестящие точечки глазок. Душа, поняв, что это такое, радостно завопила и нырнула в крошечного синего ёжика. Ёжик поморщил носик, чихнул и отправился к прочим фигуркам - остывать.
Ёжик получился совсем маленьким. Он очень боялся, что его не заметят и не выберут и очень огорчался. А когда он огорчался, он еще сильнее топырил иголки и прятался в колючую стеклянную шкурку так, что его совсем не было видно. Фигурки постепенно раскупались. А ёжик так и стоял с самого краешка, хандрил и покрывался пылью. Пока в один на самом деле распрекрасный день чей-то нос не расплющился о стекло и чей-то голос не протянул счастливым шепотом: "Ёёёооожик..". Ёжик высунул нос из иголок и огляделся по сторонам, чем вызвал восторженный визг. Не прошло и полминуты, как ёжика уже осторожно несли куда-то в коробочке, каждые два шага приоткрывая крышечку и заглядывая вовнутрь. Душа скакала внутри ёжика и пела, а сам ёжик тихонечко позванивал иголками и улыбался.
Теперь ёжик стоит на полочке в самом первом ряду и на него водят смотреть гостей. Пыль из него выметают маленькой колонковой кисточкой. Ёжику щекотно. Он хихикает и позванивает стеклянными иголками. А маленькая ёжикова душа подпрыгивает у него внутри и хлопает в ладошки.
У Фывы был носок. Один. Носок был длинный и красивый. В полосочку и загогулинку. На голенастой Фыве носок сползал и собирался в гармошку, но Фыву это не смущало. Она бегала и улыбалась, оставляя за собой хирые следы - один крестиком, а другой пятнышком. Еще Фыва любила болтать ногой. Той, которая в носке. И умела пить чай из носика чайника, элегантно плюясь чаинками. У Фывы было два глаза. Большой и правый. Или левый и зеленый. Фыве нравилось по всякому. А еще Фыва была ужасно лохматая. Однажды, причесываясь, Фыва нашла в волосах гвоздик, зубную щетку и спящую мышку. Мышку она положила обратно, а гвоздик вынула, чтобы мышка не укололась.
Иногда Фыва для вящей красоты носила бантик, завязывая его поперек Фывы. Но это летом. Зимой Фыва носила варежки с капюшоном, а осень не любила, потому что осенью шел дождь, а когда Фыва пыталась ходить с зонтиком, то все время падала. Птис, который жил на дереве и показывал язык белочкам, потому что был очень мудрый, а белочки глупые, сказал Фыве, что это все потому, что у Фывы есть только ножки, а ручек нет. Фыва испугалась, что потеряла где-то половину себя, а Птис объяснил, что она как бы целая, но на самом деле половина. Ей ножки достались. Так получилось. А она и рада. И, наверное, где-то на свете сидит другая половина - у которой ручки - и плетет что-нибудь бесконечное. И тоже очень довольна, что бегать никуда не надо. И Фыва успокоилась.
Еще Фыва очень любила нажимать на кнопки и смотреть, что будет. Главное, чтобы ей никогда не попалась Большая Красная Кнопка. А еще Фыва очень хотела себе песочные часы и насыпала песку в будильник. Теперь будильник не тикает, а если его потрясти, из него сыпется песок. Фыва очень довольна. Еще она хотела себе солнечные часы, но пока не придумала, как засунуть солнце в будильник. А еще однажды Фыва читала книжку и уснула, а книжка захлопнулась. Так Фыва попала в сказку. И вылезла только через три дня и сплюснутая. Теперь Фыва всегда берет с собой фонарик и бутерброд, когда садится читать.
А еще Фыва пробовала впасть в зимнюю спячку, но промазала.
А еще она ела помидор и испачкала себе уши.
А когда Фыва спит, у нее ножки торчат.
А еще...
Чайник был большой и красивый. И заслуженный. Он правда был очень красив - большой и рыжий-рыжий. В его медных боках отражалось солнце - так, что солнечные зайчики скакали по всей кухне. Иногда он тускнел и начинал хандрить, но его тут же чистили и он снова сиял на кухне, похожий на солнце куда больше, чем лампочка под потолком. Чайникова светлая деревянная ручка была отполирована прикосновениями до тай самой шелковистости, которая бывает лишь у очень любимых вещей, которые приятно трогать. На правом боку у него была вмятина - след бурной чайниковой юности. Ее сначала хотели выправить, но потом решили, что шрамы украшают мужчину, и оставили все как есть. А еще у чайника на крышке вместо пупочки было медное колечко и чайниковы хозяева иногда в шутку звали чайник завидным женихом и мужчиной на выданье.
Но самое замечательное в чайнике было другое. Не то фантазией его хозяев, не то прихотью мастера - но по бокам у чайника были приклепаны петли. Не большие дверные, а маленькие, на какие вешают дверцы шкафчиков. И на этих петельках к чайниковым бокам крепились самые настоящие медные крылья. Чайник был похож не то на очень толстого воробья, не то на живое доказательство существования чайниковой посмертной жизни - очень довольный собой длинноносый чайниковый ангел. Короче говоря, чайник и правда был исключительный.
Он бы и дальше царил на кухне, сидя то на плите, то на подставке на столе, то на специальной чайниковой полочке, но - однажды чайникова жизнь изменилась раз и навсегда. На кухню принесли картонную коробочку, а из коробочки извлекли другой чайник. Пришелец был глиняный, рыже-коричневый, маленький и толстый, с гордо задранным вверх длинным носиком и отпечатанными в глиняных боках иероглифами. Большой медный чайник шмыгнул носом и понял, что прежняя жизнь закончилась навсегда. Маленький заварочный чайник оказался весьма симпатичным и совсем не таким заносчивым и занудным, как могло показаться на первый взгляд. Просто он очень испугался на незнакомой кухне и на всякий случай напустил на себя гордый и неприступный вид. Но один чайник всегда поймет другого.
А дальше и правда началась совсем другая жизнь. Новая и интересная. Такая, какая только может быть у двух симпатичных чайников. По утрам медный чайник снимали с полочки, наполняли водой и ставили на плиту. Пока он пофыркивал, нагревался и закипал, маленький чайник досыпал на полочке самые сладкие утренние сны. А потом с полочки снимали и его, засыпали чай и заваривали его горячей водой из большого чайника. Маленький чайничек ёжился и хихикал - ему было щекотно. А потом чайники стояли на столе, каждый на своей подставочке и старались не пролить ни капельки из своего важного содержимого. А уж потом, после работы, у них был целый длинный день, когда можно было заниматься всякими разными важными чайниковыми делами.
Например, можно совать носик в чашку с водой и дуть изо всех сил. Так, чтобы вода бурлила пузырями и выплескивалась на стол. Это на самом деле было очень весело и очень мокро. Так что чайники потом аккуратно вытирали мокрые носики о полотенце и делали вид, что они не имеют ни малейшего отношения к лужам на столе и на полу. Еще можно весело скакать по столу, придерживая крышечку, чтобы не звякала, или играть в догонялки, прыгая между тарелками и кружками, причем маленький чайник радостно визжал, когда его догонял большой чайник и хватал за ручку. Правда, гоняться за большим ему нравилось ничуть не меньше.
А еще маленький чайник оказался большим ценителем китайской поэзии и тихонько декламировал стихи, когда кухню начинали заливать синие сумерки. Читал он хорошо. Так, что некоторые чайные ложечки даже плакали, впечатлившись. Стихи и правда были хорошие, вот только глиняный чайник приходил от них в меланхоличное настроение и свешивал носик с полочки, глядя на пол. Высота его завораживала. А медный чайник очень беспокоился и старался оттащить маленький чайник за ручку от края, ведь маленький чайник вполне мог разбиться - он-то был глиняный..
Зимой, когда становилось холодно, маленький чайник мерз и шмыгал носиком. А большой его жалел и подливал горячей воды. В маленьком чайнике был зеленый чай и подливать воду было можно. Зимой чайники больше сидели рядышком, нахохлившись, как две птицы и разговаривали о разном. Или смотрели, как за кухонным окном идет снег и ждали вечера. Вечером на кухне зажигали свет и пили чай. Зимой вообще пили много чая, потому что было холодно и чайники совсем не чувствовали себя позабытыми и позаброшенными. А вечером чайники споласкивали и ставили на специальную чайникову полочку. Чайники прижимались друг к другу покрепче и шепотом рассказывали истории. У большого чайника были крылья и он любил сказки про птиц и про ветер. А на глиняном боку маленького жил дракон и чайничек утверждал, что тот рассказывает ему всякие истории и с удовольствием их пересказывал.
А потом, когда становилось совсем темно и поздно, маленький чайник начинал клевать носиком. Большой чайник дразнил его воробушком и предлагал насыпать крошек, чтобы можно было клевать их носиком. Глиняный чайничек не обижался, а просто прижимался покрепче к большому, а тот укрывал его крылом и они потихоньку засыпали. Два смешных чайника на маленькой кухне под самой крышей большого дома в большом городе. Им даже снились сны. Разные. Грустные и веселые, яркие и спокойные. Чайники заворачивали сны в запах чая и дарили друг другу. Или тем, кто мог их понять. Загляните в свой чайник - не лежит ли там маленький пакетик специально для вас?..
Иногда гусеница - это улитка, которая ушла из дома.
☕